Форум » Око мира » Теория катастроф... » Ответить
Теория катастроф...
mort: О катастрофах..страшных и ...очень страшных. Автор: Морт Бета: отсутствует Предупреждение: пишу только то, что мне известно не по-наслышке..
Ответов - 9
mort: Завидую тем, кто спокойно писал в марлевые «памперсы» (о настоящих тогда и не слышали) в тот жаркий 1986год. И дела им не было до маленького городка Чернобыль. Да и мне тоже до той весны особенно не интересен был этот крошечный населенный пункт, сперва литовский, потом после Унии – польский и не так уж давно отошедший к России, быстро сменившейся «государством Советов». Если вы думаете, что происходило все так, как сейчас - тут же начинают кричать журналисты, Гринпис и т.д. об экологической катастрофе мирового масштаба, репортажи по телевидению с «горячими кадрами» и стабильно высокими рейтингами, - вы ошибаетесь. Советские катастрофы в то время были совсем другими. Да и шаткость «прогнившей системы», как ее окрестили позже (а выражение очень понравилось и стало с легкой руки пишущей братии употребляться часто), не ощущалась. И пусть говорят о том, что историю тогда не «замолчали», как могли бы. Просто не скрыли полностью. Репортажи и информация пошли тогда, когда уже был засыпан реактор, когда была завершена эвакуация тех несчастных, которым не повезло жить на берегах красивой реки Припять. Но это позже…а пока. 26 апреля, а по военному городку на границе поползли змеями нехорошие слухи. Взорвалась, развалился стержень, взорвался реактор – одно предположение категоричнее другого. И главное никакого страха, хотя военные как раз-таки представляют, чем может все это «аукнуться». Но никто не убежал, даже не отправил детей к родственникам, хотя вот она – протяни рукой, Беларуссия. Новость «Чернобыль» передают тихо, о ней знают не все. Большая часть жителей живет «в неведении». Мне не повезло, я уже знаю, что такое «атомная электростанция», да и интересные параграфы учебника по физике были прочитаны, когда надоели детские книжки. Мама и бабушка – медики, возвращаются с работы бледные, усталые. Не пускают на улицу в дождь. Сказать знакомым из других городов нельзя, на «неразглашении» уже дрожащей рукой поставлен росчерк. Половину больницы закрывают, она в оцеплении. Врачам предлагают двойную ставку, что по тем временам ощутимо. Идут немногие. По вечерам знакомые из медицинского и военного круга собираются у нас за чашкой кофе (благо его удается «доставать», все же были свои плюсы и привилегии) и обсуждают на кухне все это. Слова одни и те же – «радиация», «счетчик Гейгера» и у нас-то еще «Слава Богу», а вот там… Бабушкины коллеги – жены больших военных чинов - уже не ездят как обычно на своих машинах с мужьями до границы, чтобы поменять на белорусские грибы, ягоды и горилку «иностранный дефицит», или просто купить свежие молочные продукты. Продукты в городке теперь в основном чистые, иностранные – ничего из близлежащих областей. Из-за этого хлеб везут долго и он чаще всего черствый. В больнице уже первые пострадавшие. Их начали привозить сразу же, большинство конечно даже «не довезли». Почему везут сюда? Ну, так понятно же, мало где есть иностранные аппараты по переливанию плазмы, большие запасы крови и т.д. Через пару часов и стране уже скажут, что случилось нечто страшное. В основном в «чумное отделение» идут работать рентгенологи, «облучатели» (которые в раковом корпусе видели всякое) и т.д. Их вроде как «не жалко», все равно здоровье уже угробили. Шепотом передают друг другу, что каждый привезенный «фонит», хуже рентгеновского аппарата. Счетчик щелк-щелк отсчитывает какая доза досталась седому врачу, который осматривал молодого пожарного с потухшими глазами (жалко, что не в огне, сказал потом умирая этот парень). Уже через день отделение пустеет чуть ли не вдвое – исчезают и пациенты, и сами врачи – кого-то на коленях просили жены, кому-то просто стало страшно. Как лечить человека, который буквально «распадается на атомы» у тебя в руках. Медсестрички, эти вечные страстотерпицы, плачут в уголке (бабуля утешает их и наливает валерьяны, а иногда когда совсем невмоготу и настойку боярышника). «Я ведь хотела только подушку поправить, а у него вся кожа с черепа долой». Кого только не лежит на койках – солдатики, пожарные, спасатели-ликвидаторы. Те, кто поступают позднее уже «пободрее», хотя лысеют почти все сразу. Питание в отделении мягкое и невесомое - зубы выпадают тоже, а желудок и пищевод отторгают грубую пищу, мол нечего полутрупу едой баловаться. На кладбище за больницей появляются могилы, которые особенно хорошо засыпают землей, а потом «чтобы крепче» заливают бетоном. Неужели вы думаете, что он станет зомби? Он ведь разложился еще заживо, даже кости стали мягкими и хрупкими, этот точно не поднимется. Как ни странно в прессе ничего не пишут. Или до нас «та» пресса не доходит. Постепенно учимся жить с этим, пострадавших начинают называть «чернобыльцами», за что они обижаются. На «ликвидаторов» обижались меньше, видимо людям не хочется ничего иметь с этим городком, с искусственным озером для охлаждения реактора. От жара его вода была как стекло. А потом был объект «Укрытие» и «ликвидация последствий». Хотя мы видели, какая может быть ликвидация? Что они могут теперь сделать? Многим в тот год выдали внеочередные путевки «к морю», или в санатории. Отдых был каким-то пресным и безрадостным. Мифы витали в воздухе: не стоит бывать на солнце, оно радиоактивное, давайте пить красное вино – оно выводит радиацию (и притупляет страх, будучи употребленным в больших количествах???), нужно больше молока, оно связывает частицы радиации и не дает им распространяться. От этого бреда (даже если он хоть в чем-то и правдив) становится тошно и бабушка кусает губы, пытаясь не сорваться на «всезнаек». А в Москве заворачивают диссертацию знаменитого строителя, который всю жизнь отдал атомной энергетике. Он рассмотрел устройство Чернобыльской атомной электростанции, и убедительно доказывал, что и меры безопасности достаточны и построено «на совесть». Ему совсем немного оставалось до защиты – готовая диссертация уже лежала в ВАКе. А дальше строители и персонал начали кивать друг на друга - недоработки искали у каждого. Одно понятно, в СССР не было пиетета и культуры обращения с «мирным» атомом. Сейчас Чернобыль титулован – в мировом рейтинге, это самое загрязненное место на планете. Как ни странно именно здесь можно встретить большое количество животных, занесенных в Красную книгу – здесь они прижились, на них никто не охотится, человека здесь нет. За них можно только порадоваться, чего не скажешь о нас.
Даная: Н-да, mort, умеете вы выбирать болючие темы... Но сильно написано... Очень сильно... Сразу вспомнилось, как 1 мая 1986 года мы ездили на море и все удивлялись, что вдруг так тепло стало что даже вода в море теплая, прогрелась... Загорали, купались и пообгорали странно — сразу волдырямии кожа взялась... Тогда еще ни кто ничего не знал... А мама до сих пор переживает, что мы тогда, детьми, дозу радиации получили... кто знает... Надеюсь это не последний рассказ, буду ждать еще. Мне очень нравится как вы пишите. Даже если слезы наворачиваются.
mort: спасибо... у меня еще парочка "невеселых темок" есть..
Даная: Жду, пусть и невеселые. Нельзя воспринимать весь мир только положительно, иногда на него нужно глянуть и с отрицательной стороны.
Annabel: Морт, НУЖНО писать о НЕ-веселом, чтобы люди ДУМАТЬ учились, нэ? У Вас писать о таком - получается.
mort: Слово "терроризм" (а вместе с ним различные производные) вошли в наш обиход сравнительно недавно... Честно говоря не верится, что настолько недавно. ВОшли и прочно остались, как будто были с нами всегда, с начала времен. И никто не помнит, что раньше терроризм казался чем-то далеким. Причем связанным даже не с арабскими-кавказскими странами, а почему-то лишь с Ирландской республиканской армией (пресловутой ИРА). О ней мы читали страшные тексты на английском языке, о ней регулярно вещали Би-би-си.. и было совсем непонятно, ну почему же эти несчастные ирландцы не сидят успокоившись в своих пабах и не глушат виски, а предпочитают закладывать бомбы. И главное какой в этом смысл? В общем единственное, что мы могли понять это бессмысленность таких выступлений. Слово "террор" отливало красным и ассоциировалось исключительно со Сталиным и лагерями, но никогда со взорванными мраморными ступенями метро. 99 год был шатким мостиком. Было странно вроде перестройка и 90-е позади, а жизнь лучше не становится... Ну а после 98-го вообще кажется совсем безрадостной. Мы учились заново опознавать курс чужой валюты, от которой зависел наш кусок хлеба, а другие учились пользоваться безоболочными взрывными устройствами и тротилом. Мелкие взрывы, которые все же случались быстро относились к категории "местных бандитских разборок" и особого значения им не придавали. С утра телевизор не бубнил привычно ничего не значащие новости. Наступившая ночь 9 сентября унесла жизни сразу 92 человек. Название "улица Гурьянова" казалось выучила вся страна. Обрушилась средняя часть здания, одногруппница, чей дом находился окна в окна со злополучной девятиэтажкой пришла на занятия белая, как мел. У них выбило все стекла, в буфете осыпался осколками столь хранимый бабушкин хрусталь. Слава богу морская свинка не умерла от разрыва сердца после взрыва, -шутила она. Вечером на всех скамейках перед домами собирали "Советы жильцов". Было решено закрыть подвалы на замок, службы убеждали быть внимательнее. В терроризм в "центре страны" никто особо не верил, может утечка газа, может плохо построили... А 13-го - новый дом сложился, как неудачное строение из карточной колоды. "Каширка... Кашира...Каширское шоссе". И стало понятно, что не все так как должно быть. Что все на самом деле - не там - на Кавказе, а уже здесь. Ночами родителей нет дома - в течение полутора месяцев все жильцы несут по очереди вахту. Обходят подъезды, проверяют лифты. Обязательная проверка подвалов. Бомжи недовольно ворчат, что спать теперь негде - отовсюду гоняют, везде заколочено. А потом как-то успокоилось... До 2000 года. Видимо к августу -сентябрю у кого-то опять началось "терророобострение". На Пушкинской почему-то выйти не удалось, просили пользоваться "другими станциями". с метро творилось что-то странное, кругом милиция. А увидев по телевизору знакомую каменную мозаику над переходом, мне конкретно "поплохело". Один из самых длинных и самых красивых переходов. Со стен отмывают кровь, вокруг свечи-свечи, цветы.Живые, бумажные, увядшие. Зачем все это? как можно вот так без предупреждения или без хотя бы непременного объявления войны, объяснения причин. Просто так. Подумалось, что на ЗАпаде, да и в арабских странах как-то цивилизованнее. "Группировка такая-то берет на себя ответственность за такой-то теракт. Ее лидер прислал вот такое обращение. Все четко = это вам за то-то и то-то. А еще мы сделаем вот это и это". Виновные известны, есть кого ненавидеть, есть за кем охотится. В московских терактах полная неразбериха. Кто? ЗАчем? НА кой шайтан-черт-дьявол это было надо? Метро становится не "самым безопасным транспортом". Помимо того, что регулярно в давке кого-то нет-нет да и "пристроят на рельсы", маленькие подарочки обнаруживаются и здесь. Выехав с работы очень удивился увидев огромные ряды цветов лежащих плотным кольцом около метро Рижская.. Ах...опять, как грустно, моя же ветка. На Норд=Ост сходили почти все мои однокурсники. Мюзикломания в столице расцветала тогда пышным цветом. А меня почему-то туда не тянуло, хотя и пойти можно было "по-журналистски" на халяву. Ситуация с Норд-Остом надолго казалось выбила почву из под ног. Бомбы и взрывы это одно, а заложники совсем другое. На эти три дня с 23 по 26 октября все казалось вымерло. Некоторые не выходили на работу, я сидел дома и только пялился в телевизор, да звонил знакомым журналистским бригадам которые снимали у центра на Дубровке. Вспоминал как ходил мимо. 27-го когда все было закончено поехал к знакомым. Выпили не чокаясь. Его квартира была самым ближним домом к злополучному ДК. расстрояние не больше десяти метров, первый этаж. А ее квартира - следующий дом через дорогу. Окна в окна. Они с мамой передвигались ползком, был слышен свист пуль. Нажрались мы тогда, домой я не поехал - район все равно оцеплен. Кругом военные, врачи. Хотя выносить-то уже некого. Все обсуждали не повышение цен, а то, как можно было использовать газ, от которого скончались мирные люди. А я молчал, если рвануло бы, было бы хуже. Целесообразность, она с людскими жизнями не считается. Штурм есть штурм, жертвы неизбежны. А пояс шахида - непростое такое украшенье. После теракта особой шуткой стало "Кто заказывал шахид=такси на Дубровку?". А дальше было очень жалко девочку-младшекурсницу. Вот уж не повезло, так не повезло. Одна террористка-смертница около гостиницы "Националь". Всего одна, а маленькие железные шарики и гаечки девушку изуродовали. Смешная компенсация, на которую никакую "пластику" и в жизни не сделаешь. Следы на всю жизнь. Как ни странно спасла ее косуха, если бы не она - то и легкие бы в клочья. Это было так непривычно - совсем рядом. Я мог идти там на занятия, но в этот день опаздывал и поехал более быстрой дорогой и вышел через Библиотеку Ленина. А ведь обычно тоже любил прогуляться по Моховой от Охотного. А потом мы научились с этим жить... уверили себя, что если суждено, то суждено. Перестали бояться пакетов и свертков (а ведь помню моменты, когда на каждый пластиковый кулек тут же бросалась милиция). Люди ко всему привыкают, вот и мы стали с этим жить. ПРосто так, как будто еще одно явление. Да ,убивающее нас, но ничуть не новое.. Это также, как ВИЧ - может "долбанет, а может нет".Мы все становимся фаталистами. С каждым новом способом уничтожения жизни мы смиряемся. И просто учимся его не замечать. Да это уже есть, но мы не можем ничего с этим поделать. (хотя ведь в глубине же появляется мыслишка - что могли бы.. могли бы...вот только где бы найти внимательное ПРавительство и неподкупных милиционеров, агентурную сеть и т.д.). Теракт просто еще один вариант того, что может случится. Не более. И не менее. Меня уже мало трогают места, где это было. Хотя первое время старался их избегать. Переход на Пушкинской с мраморной доской. Смешно, когда молодые приезжие вглядываются и не понимают, а что же здесь такое было? А на Гурьянова долго стоял камень.. и был парк, теперь вроде часовню поставили, но принципиально смотреть не поеду. Так странно было там гулять = дома-дома сплошной стеной, а в середине квадратный пятачок. Пустой, абсолютно пустой. Первое время по привычке пытались идти к дому однокурсницы обычным путем в обход, а потом вспоминали, что теперь можно и "через". И было от этого как-то муторно.
Даная: Я никогда не могла понять, как можно было придумать, что убив другого человека, по его крови, попадешь рай? Еще сложнее понять, как в ЭТО можно поверить???? Ни одна религия, кроме Сатанизма, не поощряет убийств!!! Прямая дорога вам в АД, господа террористы!!!
mort: ну я могу сказать, что практически КАЖДАЯ РЕЛИГИЯ в то или иное время поощряла убийства. и делали это я бы сказал даже совсем недавно... (уже и после "крестовых походов")... так что... просто некоторые смогли "уйти от этого", другие не смогли... я не затрагиваю вопросы религии здесь, я считаю, что об этом и так уже много написано... я просто говорю о том, что это ведь действительно бессмысленно. Я еще понял бы - "взорвать все мосты, телеграфы" и т.д.. это раньше (и то даже не сейчас) имело бы смысл - дезорганизовать противника, лишить его сообщения, возможности передавать информацию и т.д... а вот эти "бомбы в торговых центрах и на станциях метро (даже не на путях, чтобы "отрубить ветку" на какое-то время) " - это же бред и глупость...
Даная: Ваша статья попала на благодатную почву: только-только я закончила читать книгу на подобную тему. Может быть, я была излишне эмоциональной, но имела ввиду сами религии, а не деятелей от религии... Но вы правы, не имеет смысла здесь обсуждать подобные вопросы. Оборванные жизни, изломанные судьбы, изуродованные тела, несбывшиеся мечты тех, кто ничего не подозревая шел на работу, на учебу, в магазин, просто прогуливался, или мирно спал в своей постели... на их месте мог быть любой... Бессмысленно? Сомневаюсь. В наше время захват "почты, телефона, телеграфа" ничего не значат. Люди просто продолжали бы жить своей жизнью и иногда интересоваться: "А кто там сегодня к власти пришел?" И все. Мы живем в эпоху перемен и привыкли ко многому. А вот дать понять каждому, что в любой момент он может умереть или быть изуродованным даже в своей кровати, нарушить извечное "мой дом - моя крепость" - вот это настоящая дезорганизация и паника.
полная версия страницы